Эксклюзивный материал из недавно вышедшей книги Брендана Брауна и Филиппа Симонно «Плохие деньги: пособники инфляции в условиях войны, пандемии и рецессии» (изд-во «Palgrave Macmillan», 2025 г.).
История дает множество примеров для анализа того, как государства ведут войны, опираясь либо на «хорошие» (обеспеченные драгметаллами), либо на «плохие» (необеспеченные) деньги. Между этими крайностями существует широкая серая зона: от денежных систем, которые временно деградируют, но с осознанным и реалистичным намерением восстановления после окончания войны, до случаев, когда обесценивание денег в условиях войны оказывается столь глубоким, что их возрождение в мирное время становится невозможным. Мы начнем с примеров войн, в ходе которых деньги сохраняли свою надежность как во время боевых действий, так и после них.
Франция, Россия и Япония ведут войны, опираясь на золото (1780–1905 гг.)
Во время наполеоновских войн — с конца 1790-х годов до 1815 года — Франция, начиная с 1803 года, функционировала при полноценном золотом стандарте, установленном при Наполеоне. Великобритания, напротив, с 1797 года приостановила обмен фунта на золото на время войны. Однако при этом существовали ожидания в обществе, что после завершения войны конвертируемость фунта в золото будет восстановлена. Эти ожидания оказались оправданными: обмен был возобновлен в 1819 году. Такая вера была обоснованной, поскольку масштабы денежной эмиссии для финансирования войны оставались сравнительно умеренными.
Решение Франции сохранить золотой стандарт было не только обоснованным, но и прагматичным. Дефолты по государственному долгу — после войны Франции против Великобритании на стороне американских колоний — сделали французских граждан крайне осторожными. Гиперинфляция времен Французской революции усилила недоверие. Потенциальные доходы от «инфляционного налога» (упущенная выгода держателей денег из-за обесценивания валюты, которую присваивает эмитент (государство/ЦБ), в основном через механизм сеньоража, получаемый от эмиссии денег) больше не имели смысла, поскольку население просто не держало бы бумажные деньги, не обеспеченные золотом. Кроме того, наполеоновский режим получал огромные налоговые поступления, прежде всего за счет Пруссии во время войны — впоследствии они были оформлены как репарации в соответствии с договором 1815 года.
Совершенно иной была ситуация во время Войны за независимость США. Тогда Франция оказывала своему американскому союзнику масштабную финансовую и военную помощь — сначала в формате прокси-войны, а затем и прямого конфликта с Великобританией — опираясь при этом на слабую и нестабильную денежную систему. Итогом стала фактическая банкротство французского государства в 1789 году, накануне революции.
Людовик XVI в 1786 году проигнорировал предупреждения своего авторитетного министра финансов Тюрго о чрезмерной стоимости участия Франции в войне за независимость США. Вместо него был назначен Жак Неккер — протестант, банкир и гражданин Швейцарии, утверждавший, что войну можно профинансировать за счет выпуска облигаций, в основном размещаемых среди швейцарских банкиров. На первых порах эта стратегия действительно сработала. Неккер пошел на беспрецедентный шаг, опубликовав бюджет королевства, что принесло ему популярность в обществе, хотя и не расположило к нему короля, тем более что отчет содержал значительную «косметическую обработку» данных. В 1781 году он был уволен. Семь лет спустя, в условиях отчаянного финансового кризиса и мощного политического давления, Людовик XVI вновь вернул Неккера, поскольку государственные финансы находились на грани краха. Вскоре Франция официально объявила дефолт по государственному долгу. В начале июля 1789 года Неккер был снова уволен, что стало одним из непосредственных поводов штурма Бастилии — настолько великой была его популярность как реформатора.
Русско-японская война 1904–1905 годов представляет еще один пример — наряду с наполеоновскими войнами — ведения войны, обеспеченной «хорошими деньгами» с обеих сторон. Для сравнения, Италия в 1866 году, будучи союзницей Пруссии в войне против Австро-Венгрии, приостановила функционирование золотого стандарта, тогда как австро-венгерская валюта уже была бумажной и неконвертируемой ни в золото, ни в серебро. Россия и Япония, напротив, на протяжении всей войны сохраняли золотой стандарт, причем Россия — даже в период революционных потрясений 1905–1906 гг.
Как это оказалось возможным? Япония получила выгоду от широкого доступа к американским частным кредитам, чему способствовало благожелательное отношение общественного мнения и политических кругов США. Япония перешла на золотой стандарт в 1897 году, Россия — в 1893 году под руководством Сергея Витте. Россия смогла сохранить обмен рубля на золото после военного поражения и революции благодаря нескольким факторам: масштабной финансовой поддержки со стороны Франции, включая крупные заимствования на парижском рынке; вступлением в золотой стандарт с золотыми резервами, значительно превышающими установленный минимум; а также тем, что золотое содержание рубля изначально было установлено на заниженном уровне, что фактически означало недооценку валюты и способствовало ускоренной индустриализации. Кроме того, процентные ставки в России на протяжении всего периода золотого стандарта оставались существенно выше, чем в Берлине и Лондоне, что соответствовало быстрому экономическому росту и притоку иностранного капитала.
Ранее аналогичный пример продемонстрировала Франция, сохранившая золотой стандарт во время франко-прусской войны 1870–1871 годов и даже в условиях ее тяжелых последствий — поражения, Парижской коммуны и колоссальных репараций в пользу Германии. Эти выплаты, в относительном выражении, значительно превосходили те, которые Германия выплатила после Первой мировой войны. Намерение Бисмарка состояло в том, чтобы сломить французскую экономику.
Франция накануне войны была ключевым игроком биметаллической системы, где золото и серебро обращались по фиксированному курсу. После войны страна стабилизировала финансы, разместив в 1871–1872 гг. крупный заем, активно покупавшийся не только внутри страны, но и в Германии благодаря привлекательной доходности. В Пруссии и других германских государствах доминировала серебряная монета. Франция нанесла Германии своеобразный «удар хвостом»: выплатив репарации досрочно, она в 1873 году вышла из биметаллизма, что спровоцировало обвал цен на серебро. Германия, уже перешедшая на золотой стандарт и получившая репарации в золоте, все еще держала огромные объемы серебра в своих резервах и понесла существенные потери.
